В нормальном, естественном, случае “я” неопределимо по определению, – поскольку представляет собой чистый потенциал, возможность действия, который перестает быть таковым, как только становится различимым, получает то или иное определение. В терминологии гештальт-подхода “я” – это фон; а фигура, соответственно, - “образ я”. В случае болезни (невроза) фигура (“образ я”) в силу биографических и культурных условий закрепляется настолько сильно, что становится ригидным, компульсивным и прочим, автоматическим на уровне подсознания, поведением.

“Подсознание”, по Фрейду, как я его понимаю в данном контексте, – искусственное образование в психике человека, созданное столкновением биологических, культурных и биографических тенденций его жизни. В отличие от Эриксоновского “бессознательного”, которое является естественной частью человеческой психики. Т.е. в больной психике на фоне естественного бессознательного (нормального “я”) существует искусственное подсознание (больное, невротическое “я”) и все это регистрируется в том или ином – более гармоничном или более больном – состоянии сознания человека. В терминах глобального бытового ощущения – или я счастлив как таковой, или я счастлив лишь в отдельные, трудноуловимые моменты времени.

• Отсюда, в частности, происходит “сопротивление”. С другой стороны, лучше иметь что-то, чем ничего.

Упражнение лишь тогда имеет смысл, когда мы можем рассмотреть его в предельном состоянии, – что оно дает, как некий предельный случай переживания, какие предельные свойства человеческой психики оно помогает проявить? Таким образом, весь спектр возможных упражнений – это образ некоего обобщенного человека перед лицом небытия.

Безопасное пространство вместе с тем и трамплин для действия. Оно безопасно лишь в прошлом – как память об уже освоенном новом месте, безопасно, если смотреть назад; если же смотреть вперед – оно тревожно. Ибо направленный в будущее творческий смысл его – дать точку опоры для шага в неизвестность, в будущее; создать то, чего еще никогда не было.

Концептуальная основа мистики – принцип каузальности духовного мира.

Светская жизнь неизбежно требует создания своего внутреннего образа – “образа я”, имиджа. Это условие этой жизни ее правила, ее суть. Другое дело, что этих образов может быть бесконечно много; и можно путешествовать по ним, не связывая свою судьбу, свою истинную суть (истинное я) ни с одним из них. Так поступает истинный художник в сфере своего творчества.

И наоборот, полнота просветленности – максимальное сближение “образа я” с “истинным я” возможно лишь при максимальном отрыве от всех внешних условий жизни – в монастыре, или, еще лучше, в скиту.

Правила хороши тем, что их можно нарушить.

• К сожалению, невозможно нарушить то, чего нет.

Философствуя, я занимаюсь рационализацией.

• И мне это нравится.

Как только вы увидите, что ваши действия в буквальном смысле слова творят миры, эффекты станут результатами.

Ребенок талантлив, но неискусен. Прелесть детского творчества в спонтанности, лежащей “поверх барьеров”, или – в случайном совершенстве, - абсолютно гениальной гармонии формы и содержания, как в каком-нибудь природном объекте.

Проявляя свое “я”, свою концепцию, свой “жизненный план” (Сартр), я как бы сжигаю свои оболочки – “образы я”, имиджи, принципы, бессознательные установки, служащие основанием для тех или иных жизненных ценностей. Я уничтожаю подпорки своего “я”, созданные моим начальным развитием – воспитанием, обучением, заимствованным и приобретенным опытом. И, в конце концов, я избавляюсь от своей физической оболочки – своего тела, отразившего все иллюзии моей жизни.

Вопрос, “почему сейчас?” более интересен, чем вопрос “почему не сейчас?” – так же, как интроверт содержательно более интересен, чем экстраверт. Первый вопрос ориентирован на мысль, второй – на дело. Мне привычнее задавать второй вопрос после первого.

• От субъективной позиции (установки) “я могу” переходим снова к объективным обстоятельствам – и вот дело сделано!

Деньги – самый психологически насыщенный продукт из всех возможных вариантов рыночных продуктов. Кроме психологии, в них почти ничего больше и нет.

К вопросу о социальных ролях. В полном смысле реализовать роль Будды можно лишь будучи буддийским монахом. И никак иначе.

• Однако это нисколько не противоречит проповеди: “Вы все Будды!” Все равно, что сказать: “Вы все человеки”.

Медицинская парадигма заключается в том, что болезнь есть нарушение работы того или иного элемента организма (например, органа). Когда это нарушение столь велико, что ведет к прекращению функционирования элемента, а сам элемент незаменим, прекращается работа всего организма в целом и наступает смерть.

• Самый главный минус этого представления в том, что организм – не механизм. Т.е. система, в зависимости от того или иного подхода с точки зрения представления о целостности организма, может быть определена многими различными способами.

Проблема мелкого бизнеса в том, что зарплата руководителя (хозяина) предприятия резко – в разы (в 3-5 раз и больше) – должна превышать зарплаты остальных сотрудников. В то же время, их (всех людей, занятых в этом бизнесе – и хозяев, и работников) социальный статус в коллективе близок к статусу партнеров или совладельцев. Таким образом, столь сильный перекос в зарплате внешне выглядит как нарушение принципа справедливости. Люди, сотрудники предприятия, забывают или не чувствуют, что, зарабатывая больше, хозяин и отвечает больше – фактически всем своим личным имуществом в отличие от них.

• На маленьком предприятии никто не может зарабатывать столько, сколько хозяин. И ему отдано право решающего голоса, так же как и право на волюнтаризм в этом вопросе.
• Справедливость на таком предприятии может быть восстановлена, если предприятие будет создано как семейное.
• В связи с описанной ситуаций приходят на ум афоризмы. Например: “Ребята, пулемета я вам не дам” (из к/ф “Белое солнце пустыни) – как метафора отказа хозяина платить работникам много, или хотя бы столько, сколько аналогичная работа стоит на рынке труда. Или другой афоризм: “У них деньги куры не клюют, а у нас на водку не хватает” (из песни Высоцкого) – по поводу жалоб работников на маленькую оплату труда.

Совместимость между компьютером и человеческим мозгом – более сложная задача, чем может показаться на первый взгляд; в некоторых моментах – даже философская, т.е. принципиально неразрешимая на предметном уровне.

• По видимому, правильней было бы понемногу “приращивать” к мозгу искусственные технические устройства типа “интеллектуальных усилителей”. То есть, в некотором роде, двигаться путем эволюции. В сущности, это “приращивание” уже и происходит, но пока лишь в культуре, а не в биологии.

Основное качество денег – собственность, принадлежность их кому-либо, нахождение в собственности. Кроме некоторых исключительных случаев (например, забытых кладов), деньги в каждый момент времени кому-либо принадлежат.

Первого января, утром, в первый день нового года, я подумал так:

• Выберу часик времени – ведь сегодня выходной, никаких дел и забот нет – и обзвоню всех, поздравлю с Новым Годом!

Черта с два – все время куда-то делось. Почему-то (см. теорию хронофагов).

Гениальный русский писатель, Федор Михайлович Достоевский, жаловался: “Вот, если бы у меня было время, я мог бы отшлифовывать свои романы до такого же художественного совершенства, как у Льва Толстого!”

От настоящих правил всегда можно отказаться.

Образно говоря, внутри “я” находится “табуретка”. Погружаясь в бессознательное, мы, в конце концов, приходим к объективному (вещному, предметному) миру. Так, Фриц Перлз говорил, что даже табуретка обладает каким-то уровнем осознания. Предел бесформенного сливается с пределом формализируемого.

Норма в психологии и есть истина. Возможно, как и в других гуманитарных практиках.

Когда я использую термин “в момент до”, я не имею ввиду некую точку во времени или в пространстве. Речь идет о смысле, об онтологии, о моменте процесса становления, о моменте до явления пространства-времени.

Характер можно определить как ригидную личность. Как маску личности.

Ученый, совершающий открытие, испытывает трансперсональное переживание, поскольку на какой-то момент реализует в своей жизни “позицию Бога” – как бы сливаясь с источником объективного знания. В этом смысле “объективное знание” отнюдь не бездушно и не жестоко. Образно говоря, оно подавляет так же, как подавляет Бог Отец по сравнению с Богом Сыном, но остается, тем не менее, вполне человечным. (“Гневливым”, как сказал К. Юнг, анализируя иудейский образ Бога Отца – Яхве).

Вообще трансперсональные переживания ценны в человеческой культуре. Можно предположить, что они связаны с высшими достижениями в различных сферах жизни (деятельности). В первую очередь, конечно, в религии, где они выступают в качестве явной системообразующей основы, но и в других областях – в быту, в работе, в политике, в сфере интимных отношений и пр.

• Как сказал Сартр, “человек это желание быть Богом”.
• Конечно, во внешнем, данном, объективном мире Бога нет, но в “моем мире” Он есть, поскольку я и есть Бог (своего мира). Однако стоит мне объективировать, озвучить эту свою позицию перед другими людьми, как для меня останется место только в сумасшедшем доме (предъявить же ее, не озвучивая, не называя, значит стать юродивым) и т.д. – таким образом, я начинаю прорисовывать разные технологии социального статуирования высших переживаний.
• Философия указывает нам прямой путь к “Богу” в иных сферах жизни, нежели религия и церковь.
• Философия суть технология создания, или открытия “Бога”, или понимания условий его существования в “моем мире”.
• “Бог” в данном случае являет собой один из аспектов экстатического переживания неких, в данный момент высших, достижений (данностей) культуры в той или иной сфере жизни (деятельности). Бессмысленно, если не смешно, если не кощунственно, говорить о “Боге” применительно к чувству подъема, который могут испытывать некоторые люди, занимаясь, скажем, приготовлением пищи, но в контексте разговора о философии поварского искусства такая тема не только возможна, но и закономерна.

Главный вопрос в противостоянии террористов и общества, - кто победит? Причем, речь идет не о некоей “объективной” победе – кто кого убил, сколько было жертв и т.д. – вещах, которые можно посчитать, но о победе идейной, морально-психологической – кто как себя чувствует? – кто себя ощущает побежденным и кто победителем? Речь идет о некоем “поле взаимопонимания” между противоборствующими сторонами (обществом и боевиками) – поле динамичном, подвижном, меняющемся каждую минуту переговоров и дления ситуации. Отсюда – тактика и стратегия переговоров. Собственно, переговоры и есть главное поле борьбы с обеих сторон, а отнюдь не взрывчатка, патроны, жертвы, жизнь или смерть главарей боевиков, ибо все это запланированный антураж ситуации.

• Вопрос один, который не может решить заранее ни одна сторона, - чья сила духа сильнее? Просто по человечески. Все остальное – от лукаваго.

Основа телесноориентированной терапии – дихотомия “дух-тело”. С одной стороны телесные ощущения, приятные или неприятные; с другой, по методу свободных ассоциаций, - связанные с ними идеи, образы, впечатления. А посередине находится область собственно психического – осознанные или неосознанные эмоции настроения, установки.

“11 сентября” процесс становления глобализма обрел свое символическое завершение – механизм глобального разрушения (саморазрушения). С глобальной точки зрения, любая страна (или группа стран) действующая без формального согласования с другими странами мира, автоматически попадает в разряд террористических – что называется, по-определению. В этом смысле судьба Америки, затеявшей войну в Ираком, незавидна. Результат этой войны может оказаться для США на порядок более разрушительным, чем результат войны во Вьетнаме. Независимо от того, выиграют американцы ее или проиграет. Они потеряют роль мирового стратегического лидера; роль стратега глобализации.

• Единственный выход – не начинать.

Где-то в психологической литературе мне попалось описание “стрелы времени”, как линии, проходящей слева направо – из левой руки в правую, если их развести в разные стороны. Это описание удивило меня, поскольку я ощущаю время (если представлять его как линию) совершенно иначе, – как стрелу, проходящую через меня сзади наперед, от затылка к глазам – в направлении прямого взгляда.

Итак, я последовательно идентифицирую мое “я” с мыслью – импульсом – нейроном – мозгом – телом… Что дальше? – Биосфера, земля, космос, вселенная… Дальше? – Культура? (Ноосфера?) Философия? Вера? – Я возвращаюсь к тому, с чего начал, - к себе, к своему “я”.

Как утилизовать “сопротивление”? “Сопротивление” нужно, может быть даже абсолютно необходимо, в психотерапевтической технологии, для того, чтобы, по словам Милтона Эриксона, установить контакт с клиентом; а, выражаясь проще, - “овладеть им”, взять полностью под контроль начальные взаимоотношения с ним.

Как я понимаю, истинная личность по Фрейду явлена нам лишь в одной-единственной ситуации – ситуации реализации метода “свободных ассоциаций”, основной психоаналитической процедуре. В этих ассоциациях, причем на любой стадии, уже явлены все психические структуры и силы, которые предстоит выяснить (проанализировать, понять смысл) терапевту совместно с пациентом.

“Поток свободных ассоциаций” или “котел свободных ассоциаций” и есть истинный человек, истинное в человеке, истинная личность по Фрейду. Но это не личность по определению! Не личность как нечто определенное, завершенное, данное как структура; наделенное своим мировоззрением, мироощущением, жизненными принципами, характером, опытом, реакциями и пр. “Личность свободных ассоциаций” (но не личность явленная в свободных ассоциациях) данная как таковая – это ничто. Это тот хаос, дао, ом – “ничто” в пределе, о котором говорят буддисты и мастера дзен.

Невроз базируется на многих причинах. В том числе, на страхе мотивации и страхе стимуляции:

• Страх мотивации – не получить того, что хочешь получить.
• Страх стимуляции – боязнь подвергнуться наказанию за проступок – нарушение неких правил и, внутренне, соответствующих принципов.

Страхи мотивации могут быть разных уровней, по Маслоу, - витальные (низшие; например, не съесть чего-то вкусненького), социальные (непризнание), духовные (невозможность самореализации). Уровни страхов стимуляции можно обозначить с позиции экзистенциального подхода – страхи духовные (перед данностями бытия; высшие), житейские (бытовые), биологические.

“Экзистенциальные данности бытия” даны только в объективном мире, в котором все человечество весит не более веса одной элементарной частицы. Но “дома”, в мире одухотворенном человеческой субъективностью, это, конечно, не так – здесь просто нет феномена “экзистенциальных данностей”.

Если сопротивление, подобно неврозу, это “роза с шипами”, то задача терапевта состоит в том, чтобы создать такую ситуацию, когда пациент может (при поддержке терапевта) получить “розу без шипов”. Ибо, в конце концов, “роза” суть чистая данность “я” человека. Задача в том, чтобы разблокировать “я” и “образ-я” - почувствовать динамику взаимопорождения двух этих структур – интуиции и логики, спонтанности и расчета, и т.д.